Mission: accomplished.
May. 2nd, 2011 02:13 pm- Мистер Обама, мистер Обама, а что вы теперь будете делать по ночам? Что будете делать ночью, хозяин?
Тишина. Машина растаяла вдали. Дорога опустела.
- Что он хотел сказать, черт возьми? - недоумевал Обама. - Что я буду делать по ночам?..
Он смотрел, как оседает пыль, и вдруг до него дошло. Он вспомнил ночи, когда на авиабазах открывались ангары, а в них - темные силуэты, торчат глаза видеокамер, под крыльями висят ракеты, будто полный ангар журавлей под черной листвой спящих деревьев. И злые глаза операторов... Сигнал, еще сигнал, выпускающий дает отмашку, сжимая в руке флажок, посмеиваясь про себя, двигатель молотит, и бешеная гонка по ночному летнему небу, круг прицела на афганских лачугах, два новеньких хеллфайра оттягивают крылья. Сколько было таких ночей за все годы - встречный ветер, треплющий консоли, торжествующие вопли при виде цели, надежной, подтвержденной цели, и пуск в дверь лачуги!
- Так вот он про что, сукин сын! - Барак выскочил из тени на дорогу. - Назад, ублюдок! Что я буду делать ночами?! Ах ты гад, подлюга...
Вопрос репортера попал в самую точку. Обама почувствовал себя больным, опустошенным. "В самом деле. Что мы будем делать по ночам? - думал он. - Теперь, когда его убили..." На душе было пусто, мысли оцепенели.
Тишина. Машина растаяла вдали. Дорога опустела.
- Что он хотел сказать, черт возьми? - недоумевал Обама. - Что я буду делать по ночам?..
Он смотрел, как оседает пыль, и вдруг до него дошло. Он вспомнил ночи, когда на авиабазах открывались ангары, а в них - темные силуэты, торчат глаза видеокамер, под крыльями висят ракеты, будто полный ангар журавлей под черной листвой спящих деревьев. И злые глаза операторов... Сигнал, еще сигнал, выпускающий дает отмашку, сжимая в руке флажок, посмеиваясь про себя, двигатель молотит, и бешеная гонка по ночному летнему небу, круг прицела на афганских лачугах, два новеньких хеллфайра оттягивают крылья. Сколько было таких ночей за все годы - встречный ветер, треплющий консоли, торжествующие вопли при виде цели, надежной, подтвержденной цели, и пуск в дверь лачуги!
- Так вот он про что, сукин сын! - Барак выскочил из тени на дорогу. - Назад, ублюдок! Что я буду делать ночами?! Ах ты гад, подлюга...
Вопрос репортера попал в самую точку. Обама почувствовал себя больным, опустошенным. "В самом деле. Что мы будем делать по ночам? - думал он. - Теперь, когда его убили..." На душе было пусто, мысли оцепенели.